Жила -была женщина

Жила женщина по принципу двойных стандартов — зятя за то, что он ухаживает за её дочерью, боготворила, а сыну лишний раз на жену деньги тратить не позволяла. Муж часто над Антониной Степановной подтрунивал: — Всё-таки интересно ты рассуждаешь! Люде муж золотую цепочку подарил, так ты его похвалила. Когда Мишка собрался на день рождения нашей невестке купить золотые серьги — ты его отругала. Хотя сын наш поступил точно так же, как и зять. Почему ты возмущаешься? — Это другое, — злилась Антонина Степановна, — зять ухаживает за нашей дочерью, а Мишка — за посторонней мне женщиной! Есть разница? Из-за этих самых двойных стандартов между Антониной Степановной и её невесткой часто возникали конфликты. Первое время Миша их умело гасил – просто лишний раз маме о подарках для жены не распространялся. Он вообще старался не давать родительнице лезть в его семью. Но Антонина Степановна, считавшая, что без её мнения сын попросту не проживёт, упорно навязывала и невестке, и Мише свою точку зрения. Новости о том, что у Миши и Леры скоро появится ребёнок, Антонина Степановна не очень-то и обрадовалась. Во-первых, у неё уже были внучки – близнецы, рождённые дочерью, а во-вторых, женщину очень печалили предстоящие траты. Невестка, абсолютно не умеющая экономить, как-то поделилась со свекровью своими планами: — У нас с Мишей будет мальчик. Наверное, нужно уже сейчас для ребёночка приданое покупать, столько всего нужно! — Мишка только и работает на твои хотелки, — недовольно пробурчала Антонина Степановна, — зачем покупать, я не пойму? У Люды огромный чемодан детских вещей остался, она их вам отдаст. Кроватка есть, а коляска, наверное, не подойдёт, потому что она для близнецов. Манежик, пеленальный столик – все есть, тоже их отдаст. Я ей скажу! — Мне бы, Антонина Степановна, хотелось, чтобы у моего ребёнка было всё новое. Да и не подойдёт нам всё, что вы перечислили — у Люды ведь две девочки, а мы мальчика ждём. — Да какая разница? — возмутилась Антонина Степановна, — девочка, мальчик! Им в этом возрасте абсолютно всё равно, что носить. — Ну всё же не хотелось бы мальчишку в розовое одевать. Кроватка тоже в розовых оттенках, балдахин у Люды лиловый. Мы лучше сами для сына потихоньку всё новое купим. Есть же ещё время, почти полгода. Антонина Степановна обозвала невестку расточительной и попыталась воззвать к разуму сына: — Миша, ты хоть немного представляешь, сколько стоит приданое для новорожденного? Не один десяток тысяч! Чего Лерка выёживается? Я предложила ей забрать вещи, которые после внучек остались, а она ерепенится! Новое ей подавай. Конечно, сидит, деловая, дома, не работает, тебя пахать заставляет! Ты-то хоть понимаешь, что моё предложение поможет тебе неплохо сэкономить? — Мам, прекрати, — отмахивался Михаил, — я не хочу, чтобы мой сын в розовых чепчиках ходил и в розовой кровати спал! Я ему всё новое куплю. Чего ты меня заставляешь по людям побираться? На сына Антонина Степановна обиделась, посчитала что невестка на него плохо влияет: — Конечно, столько лет живёт с этой транжирой, и сам дурных привычек от неё нахватался, новое им всё подавай! Мы раньше вещами менялись, в одних пелёнках два, а то и три поколения росло. И ничего, не выёживались! Лерка когда-нибудь точно моего сына по миру пустит с такими-то запросами! *** Беременность невестки не давала Антонине Степановне покоя. Когда Михаил, ненадолго потеряв бдительность, проболтался матери о том, что рожать его супруга будет частной клинике, Антонина Степановна возмутилась: — Какая частная клиника? За деньги, что ли? А чем её обычная больница не устраивает? Я не пойму, Миша, откуда у тебя столько денег? Зачем ты все прихоти Лерки исполняешь? Я не пойму, к чему эти лишние траты? Людмила, сестра Михаила, при этом разговоре присутствовала. Она встала на сторону брата: — Мам, я тоже рожала в частной клинике, Витя отдельную палату с полным комплексом услуг оплатил. Так что я, например, Леру прекрасно понимаю. В частной клинике к роженицам отношение совсем другое. Там с тобой носятся, как с хрустальной вазой, медсестру можно позвать в любое время — хоть рано утром, хоть глубокой ночью. И никуда идти не надо — нажал на кнопочку, к тебе пришли. С детьми помогают, полностью инструктаж проводят, как правильно к груди прикладывать, как ушки чистить, как ноготки стричь. А в бесплатной больнице что? Недоорешься медсестру, если вдруг что случится. — Ты, Люда, не сравнивай! Ты близнецов носила, двух детей сразу, а Лерка – одного! Ей намного проще, чем тебе. И всё равно я считаю, что частная клиника — это перебор. Мне Мишу жалко, как ты не поймёшь! Он и так работает, как проклятый, чтобы все потребности жены закрыть. Разве можно жить в таком бешеном ритме? Он здоровье теряет. Миша, не вздумай никакие палаты Лерке оплачивать! Роды начнутся — вези сразу в городской роддом. И там прекрасно родит! Миша не понимал, почему его мать так относится к Лере. Вроде бы серьёзных конфликтов между ними никогда не возникало. Да, свекровь и невестка и раньше ссорились, но по пустякам, обиды как-то быстро забывались. А теперь родительница взъелась на его жену ни с того ни с сего. Миша у матери напрямую спрашивал, что происходит, но Антонина Степановна умело прикрывала свою неприязнь заботой о сыне. Несправедливое отношение Миша терпел долго, но всё же с матерью отношения прекратил одним днём. Антонина Степановна так и не поняла, за что на неё обиделся сын. *** Как-то вечером Михаилу позвонила тёща. В голосе Алевтина Никитичны чувствовалась тревога: — Миш, а что у вас там происходит, я не пойму? Вы что, из-за квартиры скандалите с Лерой? — Нет, с чего вы взяли? Всё у нас хорошо, мы не ссорились. Лера ребёнка укачивает, я 2 минуты назад из спальни вышел. — Мне недавно позвонила твоя мама, и между нами произошёл достаточно неприятный разговор. Вы что, собираетесь покупать квартиру? — Да, в ипотеку брать планировали. Всё-таки ребёнок у нас растёт, сколько можно жить на съёме? Да и выгоднее получается платить банку за собственное жильё. А вы откуда знаете? Лера сказала? — Я же говорю, что позвонила твоя мама и в ультимативной форме потребовала, чтобы мы отдали тебе половину стоимости квартиры. Сказала, что не хочет, чтобы ты один всё тянул: и обеспечение ребёнка, и Леру, пока она в декрете, ещё и платёж по ипотеке. Миш, а чего же ты сразу нам не сказал? Если нужны деньги, то мы продадим дачу, и… — Алевтина Никитична, не надо ничего продавать! За слова матери я у вас прошу прощения, не переживайте, я сам со всем справлюсь. Честное слово, не знаю, что с ней последнее время происходит. С чего она вообще взяла, что вы должны давать мне какие-то деньги? Я с ней обязательно поговорю. — Да нет, Миш, мы готовы помочь, если требуется. Мы прекрасно понимаем, что ипотека – достаточно серьёзный шаг. Лера действительно пока не работает, забота о ней и о ребёнке лежит на твоих плечах. А дача… Ну, дача – не вещь первой необходимости, мы вполне можем обойтись и без неё. Всё-таки ваше жильё важнее. — Алевтина Никитична, не переживайте, я справлюсь. Мы с Лерой не зря столько лет работали, кое-что отложили. Никаких проблем не возникнет. У меня есть к вам одна просьба: пожалуйста, Алевтина Никитична, Лере ничего не говорите о разговоре с моей матерью. Они и так в последнее время в контрах. Я не хочу, чтобы жена беспокоилась и нервничала — вдруг молоко пропадёт, или ещё чего. Взяв с тёщи обещание сохранить их разговор в тайне, Михаил заглянул в спальню и тихо сказал супруге: — Я отъеду на полчаса, хорошо? К родителям нужно съездить, поговорить кое о чём. *** Антонина Степановна своей вины перед сыном не признала: — Нет, а что я сказала не так? Почему ты один должен ломаться, покупать эту квартиру, а Лерка в ней будет жить бесплатно? Пусть её родители вам помогают! Мне кажется, справедливо, если они половину стоимости дадут. Тебе тогда платить и по деньгам, и по времени меньше! — Хорошо, — еле сдерживаясь, чтобы не нагрубить матери, ответил Михаил, — тогда и ты давай половину! Они, значит, помогут, а ты планируешь в уголке отсидеться? Если ты оставшуюся сумму мне дашь, то вообще никакую ипотеку оформлять не придётся — я куплю квартиру за наличку! Энтузиазм Антонины Степановны тут же поутих: — Миш, у меня денег нет, я тебе ничем помочь не могу. Где я такую огромную сумму возьму? — Раз помочь не можешь, — взорвался Михаил, — тогда вообще в мои дела не лезь! Кто тебя просил звонить Алевтине Никитичне? Ты почему решаешь за меня? Я хоть слово сказал о том, что мне нужна чья либо помощь? — Я, сынок, о тебе беспокоюсь, — возмутилась Антонина Степановна, — мне тебя жалко! Как ты не понимаешь, что сердце за тебя болит! На квартиру ты заработаешь, а Лерка-то будет жить бесплатно там. Меня это не устраивает! — Значит так, мама — устало произнес Михаил, — больше я не позволю тебе лезть в наши с Лерой отношения. Хватит! Вместо того, чтобы, как ты говоришь, помочь, ты нас просто ссоришь. Я не пойму, ты чего добиваешься? Ты хочешь, чтобы Лера подала на развод, забрала сына и не позволила ни мне, ни тебе его видеть? Пока не образумишься, никакого между нами диалога больше не будет. Если будет нужно, я вообще перестану с тобой общаться – мне, мама, моя семья дороже! Михаил, как и хотел, приобрёл двухкомнатную квартиру в ипотеку. Денег с тёщи мужчина принципиально не взял. Антонина Степановна недоумевает, она не понимает, чем вызвала гнев сына. Попыток наладить с ним отношения не предпринимает, потому что вины за собой никакой не чувствует. из ФБ. Гр. "Моя любимая"

Я пишу почти два года для вас,дорогие мои подписчики, бесплатно.Когда болела ковидом я взяла несколько статей из интернета.Это плагиат.Нет монетизации.Я инвалид-колясочник,мне 85 лет На лекарство раньше зарабатывала на дзене.Сейчас нет такой поддержки,вы мне помогли купить эл.коляску,собрали деньги на печатание моей детской книжечки. Низкий вам поклон! Если можете,то поделитесь денежкой мне на лекарство.Буду молиться за ваше здоровье! КАРТА 2202 2009 9172 8807

Wiki




Публикации